 |
 по-русски |
  |
|
Butterfly – БабочкаВонючая душонка, ты немного заплутала в моей. Эй, генерал, нужно немного любви в твою дырочку. Теперь только путь в один конец, И по субботам наши котята ещё завёрнуты в цемент. От колыбели к сладким таблеткам Заставь меня бежать, девочка, как можно быстрей. А правильно ли это, бабочка, что им нравишься Высушенной и вставленной в рамочку?
Папа, дорогой, если могу убить одного мужчину, Почему не двоих? Медсёстры улыбаются, когда у тебя железные вены. Ты не запачкаешь их милые туфли и помпоны Их белокурые целки и котята ещё завёрнуты в цемент. От божьих посланников к сладким таблеткам Заставь меня бежать, девочка, как можно быстрей. А правильно ли это, бабочка, что им нравишься Высушенной и вставленной в рамочку? Но нашла милый сердцу садик, милый сердцу уголок. У меня появился милый садик.
{Всем известно, что бабочки появляются из гусениц. В традициях североамериканских индейцев, и не только, бабочка олицетворяет собой душу умершего и развившегося духовно человека. Вся песня - диалог Тори с Сильвией Плат [Sylvia Plath - американская поэтесса], которую можно сравнить с русской Мариной Цветаевой. Сильвия Плат покончила собой в возрасте 40 лет. Её тиранил этот мир. Плат - любимая поэтесса Тори и девушка-бабочка в данной песне. Дырочка Генерала – влагалище бабушки-пуританки. Сладкие таблетки - в оригинале "леденцы", но ещё и наркотик Субботы - день посещения церкви. Субботой управляет Сатурн – бог рока и тяжёлой судьбы, в американском календаре последний день суббота, а не воскресенье, день подведения итогов. Некоторые считают, что на самом деле не Воскресенье, а Суббота была тем днём, когда Бог отдыхал. Котята - [ещё одно значение на англ.] женские соски. В сосках кроется жизнь – молоко. Строчка про котят и цемент встречается в стихотворении Плат "Лесбос" [Lesbos] Если могу убить одного, почему не двоих - строчки из стихотворения Плат "Папа" [Daddy], где один мужчина - это отец Плат, второй - её муж. Помпоны - женские груди. Сад – влагалище-рай, где можно свободно летать}
Я хорошо помню, какой была до пяти лет, а потом стала воплощать мысли других о том, какой мне быть. До пяти я в основном играла на фортепиано, и вроде как ничего не замечала. То есть могла ощущать, но не осознавала стыда или ещё чего-то. Отчетливо помню, что не было творческих ограничений. Когда я хотела, чтобы мама приготовила макароны с сыром, я ей пела об этом. Думаю, мы всё вспомним, оглянувшись назад. А потом я стала привыкать к критике разных людей и позволила ей влиять на меня. Не надо критиковать детей, им нужно изучать себя. А мы всегда скажем им: "Нет, у дерева зелёные листья!" У меня необычный подход к фортепиано, потому что никогда не хотела стать пианисткой. Меня больше вдохновляли гитары. А когда на фортепиано стилистически делаешь то, что гитаристы – получается другой стиль игры. Для меня это возможность расширить свой словарь. Нельзя писать только потому, что кто-то сказал это делать. Это или происходит, или нет. Я пытаюсь избегать таких ситуаций. То есть, в определённых моментах это хорошо, но с самого начала творческого процесса. Думаю, британцы в этом плане лучше, они знают, когда отойти в сторону. До сих пор они хотят тот же альбом, но знают, что получат его быстрее, если прикроют рты. Как родитель, который не говорит: Мой папа сейчас круче, чем раньше. Есть вещи, о которых мы не говорим, ибо зачем? Зачем менять его, ему 65? Зачем ему менять меня? То есть я скажу: "Зачем тебе менять меня?", а он однажды сказал: "А зачем тебе менять меня?" Хороший вопрос? Порой мы смотрим на следующее поколение и говорим: "Ты не понимаешь". Что ж, они точно не понимают, но это можно сказать и насчёт нас, мы так на них похожи. От этого тошнит, и в нас начинает что-то меняться, каждый раз нахожу в себе то, что есть у них. Стараюсь юморить, поскольку если всё осуждать, теряешь след. Знаете, люди действительно понимают, что я делаю, и точно не понимают, что я делаю. Люди жестоко критикуют меня и помещают на пьедесталы, их всех можно выкинуть в форточку. Чьё-то мнение насчёт меня – не моё дело. Даже если в нашей жизни эталон имеет значение, меня не касается, что они чувствуют. Порой эталон может бродить в глубокой задумчивости и приносит чай. Они могут сказать: "мне это нравилось прежде, чем ты это сделала", слушаешь и начинаешь: "погоди-ка". Сидишь с ними за чашкой чая и прислушиваешься. Порой они правы, а порой полны дерьма, но чай хорош. Хочу сказать, у всех есть дерьмо, и ваше поколение может вычистить планету, если хватит воли посмотреть на своё. Не бывает чистой планеты и дерьмовых людей по отдельности. Или наоборот… нет дерьмовой планеты и чистых людей. Это тандем. Надеюсь, моя музыка даёт молодёжи идею, что с фортепиано можно делать больше, чем играть только церковную музыку. Последние 15 лет у фортепиано тяжёлые времена. Оно говорит: "Я не синтезатор. Мой рост 9 футов и очень длинные струны". Это больше, чем любой инструмент у "Металлики" [Metallica]. Это абсолютно иной инструмент. Пианисты не клавишники, и наоборот. Порой они могут Есть много причин выступать. Особенно, когда дома это желание подавлялось. Важной темой была религия, а музыка – единственная возможность выразить страсть. Я поняла, как работает церковь со своей системой, и насколько она контролирует, как это видно изнутри. Да действительно чувствую, что часть моей ответственности уведомить об этом. Я прошла испытание, и бабочка освободилась. Думаю, владея определённой информацией, что держит людей в разъединении от самих себя, имеешь выбор: делиться ею или нет. Но почему бы не поделиться ею с другими, пусть они обретут внутреннюю свободу? От кошмара не избавиться без тяжелой работы. Это важная часть моих стремлений. Уйти в себя и увидеть, из чего на самом деле сделана. И открыть это вам. Я демонстрирую маленький чертёж, как погружаюсь в себя и вижу, что прячу, те места, когда лгу, и игры, в которые играю. Легко. "Этот человек хороший манипулятор", а теперь говорю: "Какая грань меня такая же? Может этот человек и манипулятор, но что из этого можно извлечь? В какую игру поиграть?" Именно тогда обретаешь силу, потому что берёшь ответственность за поступки. Говорю: "О, да, хочу его! Может, выставить это желание напоказ?" Но потом нужно решить вопрос в предлагаемых условиях. Если хочешь его в условиях, основанных на чести, правде и сострадании, тогда всё хорошо. |
Фотография этой спирали – колесо жизни. Синди и я пытались это отразить. Для меня здесь всегда была Мандала, и как кости превращаются в человека, в стекло, птиц – от клиники к плоти… Нет ни начала, ни конца – в этом идея фотографии. Как слова "трахну тебя". Что здесь первое – слово "трахну" или слово "тебя". Если бы рядом оказались физики, было бы интересно, что они скажут на тему развития души. Из того, что я поняла - материя не умирает. Она перестраивает себя. От неё не избавиться. Думаю, с душой происходит то же самое. Она продолжает проявлять себя в разных видах, какими бы они ни были. Но нравится это или нет, ты отвечаешь за свою душу. И, когда чувствуешь, она воняет, возможно, всё дело в твоём безделье, в результате проведёшь с ней следующие триллионы, биллионы лет, она никуда не денется. Но люди кричат до хрипоты, что это не имеет смысла, это несусветно. Тогда говорю: хорошо, не имеет смысла. Но внутренне знаешь, это так. Как моя левая рука, играя на фортепиано, знает, как перейти в нужное место во время смен аккордов. И я знаю, у меня много иного опыта за пределами воплощения этой выкрашенной в рыжий цвет девушка, просто знаю. Но не смогу вам доказать. На этой планете мне не интересны те, кто запугивает меня мыслью, что моя душа в опасности. На меня это никак не влияет. Меня не пугает, к чему придёшь с новым способом физического и эмоционального контроля. Знаете работы Пола Боулза [
собой. Но если принимаешь себя такой, какая есть, тогда не имеет значения, что с тобой делают, потому что можешь сказать: "я делаю самое лучшее, на что способна", и, конечно, имеешь право закричать, если кто-то топнет тебе по пальцу на ноге. Когда кто-то спрашивает, нашла ли я Иисуса, говорю "да, видела его на концерте Нирваны пару лет назад". Вроде как Иисусу есть, чем заняться в десять часов вечера. Он не будет решать за меня мои дела, мне нужно сделать это самой, поэтому пытаюсь юморить, но никого мой юмор не увлекает. Просто нужно чуток облегчить жизнь спасителя, народ. Типа, слезай с креста, нам нужны дрова.
Если бы не умела играть, не представляю, какой неприятной личностью стала бы. Потому что играя, могу выразить свободу, не чувствуя за это вины. Вины за страсть. Для меня важным было не умение любить, а уважение. Поэтому многое в себе подавила, потому что хотела уважения, и вкладывала всю страсть в музыку. Поэтому фортепиано – моё состояния грёз, но не сонное. Это место, куда можно пойти и увидеть: "Хорошо, я оставила часть себя здесь, потому что побоялась разобраться с ней, чтобы не вступать в противостояние, или просто не захотела признавать, что точно такая же". Не понимаю, как можно разделить физическое и музыкальное. Креативная энергия и сексуальная энергия исходят из одного и того же источника силы. Здесь для меня ключевое слово – страсть. Будь то страсть к музыке, к жизни или к любви, это страсть. Когда я на сцене, чувствую много страсти. Трансформируюсь в манго, каким хочу быть. Но моя ежедневная жизнь проходит в полусне. Как гуляющий кактус. Мужчины даже не смотрят в мою сторону, когда прохожу мимо них в ресторане.
"О, я ненавижу того парня, не хочу, чтобы ты с ним играла" – если скажешь это своей дочери, она быстро возьмёт его за пенис. Нужно понимать такие вещи. Если говоришь: "Это твоя жизнь, делай с ней, что хочешь, если хочешь встречаться с ним, встречайся, ты должна быть с ним", она отошьёт его через две недели, если он подонок. Отцам нужно стать мудрее… мудрейте, папы, вы слишком патетичны. 
взаимозаменяться. Но у большинства клавишников, играющих на синтезаторах, не хватает достаточной силы в пальцах, чтобы играть на фортепиано. Это развивается. И необходимо совершенствоваться. Если не играю 3 недели, практически абсолютно теряю технику. Это происходит быстро. Фортепиано сложный инструмент. Поэтому если кто-то перейдёт границы с моим фортепиано, нож для масла окажется рядом с его костюмом. В общем смысле я и мухи не обижу, но моё фортепиано - самая важная вещь для меня на свете.